Каждый восход и закат — в солнечное веснушчатое лицо. Гладить туманы по молочному вымени. Собирать с еловых игл целебную росу. Засыпать в траве под Орионами и Кассиопеями, опрокидывая на себя звездную пыль из ковша Большой Медведицы.
Видеть сны щекотные и смеяться во сне.
Быть разбуженным ранним петухом, страдающим бессонницей по весне, подпевать щеглам у калитки, звонить в колокольчик коровы, идущей с луга.
Слышать шорох крыльев лебедей над гладью воды мартовской, темной, как старый изумруд.
Помнить распахнутые карие глаза каштанов, что смотрят на тебя сквозь ресницы травы сентябрьской.
Сколько еще сокровищ ты теряешь? Сколько еще рассветов ты упустил?
Спрашивай себя об этом. И не отвечай.
Кому надо плакать горше мартовского затяжного дождя?
Просто спрашивай, просто молчи.
И мечтай. Что однажды ты встанешь раньше птиц и цикад, выйдешь в поле и будешь ждать солнце. Подставишь ему свои щеки, тебе снова будет восемь.
И самым драгоценным в жизни будет этот рассвет.
И это будет правильно.