Они спрашивают меня — как ты можешь не помнить имя той девочки? Или номер папиной машины? Или нужный поворот на нужную улицу?
Но как объяснить им, что у меня в кармашке памяти (а в каждом сердце есть такой кармашек) уже так много всего. Ине нужно тщательно отбирать, что туда помещать.
Я помню, как мы загорали и она положила себе на живот земляничный лист, чтоб такой остался след от загара. Помню, где нужно свернуть, когда иду через лес, потому что деревья все разные, а дома одинаковые. Помню, что путникам всегда сперва наливают чай, а только потом спрашивают, кто они и куда идут.
Помню, как дергается уголок ее губ, когда она старается не засмеяться.
Помню, что вещество из которого состоит детство нельзя пронести контрабандой в кармане куртки, которая еще вчера была тебе на вырост, а сегодня вот — в самый раз.
Но оно все равно умудряется затесаться: в шраме на коленке, в цвете глаз, когда смотришь не на небо, а чуточку выше.
В чувстве, когда придумываешь нелепое и прекрасное, совершенно точно никому не нужное: имя для маленького моря луны, жителей королевства вязаных желтых шапок, истории о незнакомцах — твоих попутчиках; силой мысли превращая кровать в корабль.
Помню себя на излете смеха, в сердце мира, и под толщей льда, и взбирающимся на дерево за спелой вишней.
Загадываю не забывать.
